Глава первая
Самый большой прокол мистера Грина

- Вы спросили у него, что в коробке?
- Нет.
Скрип пера.
- Он сказал вам, когда вернется за ней?
- Нет.
Недовольный взгляд через стол и снова скрип.
- Его поведение не показалось вам странным?
- Да нет.
Долгая пауза, а затем:
- Послушайте, - вкрадчиво, - этот человек спрятал у вас в квартире… кхм, наркотики. Да, он спрятал у вас наркотики. Много наркотиков. И… и вы…
Тонкий палец с обкусанным ногтем не спеша потирает трещинку на столешнице, вдруг замирает. Она поднимает голову, и он осекается под ее легким веселым взглядом. Она что, смеется над ним? Где-то в животе взяла свое начало волна бешенства, которая, быстро набирая обороты, мгновенно докатилась до груди и, преодолев все преграды ротовой полости, вылилась в громоподобное:
- Какого черта вы даже не поинтересовались у него, что он, мать его, делает?!
Она моргнула, пожала плечами и выдала будничным тоном:
- Ну, я спросила, будет ли обыск. А он говорит: «Откуда я знаю?!»
- А вы?
- А я легла спать.
Перо, хрустнув, сломалось.

***

- Ну, что там твоя подследственная? – улыбка соседки утонула в глотке дрянного кофе. Впрочем, в столовой аврората дрянным было абсолютно все - от липких неустойчивых столиков до пустых солонок.
Энтони Грин, следователь по особо важным делам отдела по расследованию убийств, тоскливо мазнул взглядом грязное стекло окна и тяжело вздохнул.
- Да какая она, к черту, подследственная…
- А кто вчера кричал «За пособничество засажу!»? – девушка ласково подмигнула, чашка в ее руках качнулась и по столешнице поползла лужа кофе. – Вот черт!
- Точно, - снова вздохнул Энтони, убирая руки под стол. – Мне кажется, я не сдержусь и побью ее. Не могу, Тонкс, не могу… я так устал...
- Ну что ты, Тони, что ты… - она перегнулась через стол и легонько сжала его плечо
Такая живая, теплая… и очень милая.
- Ты тонешь в кофе, - уныло заметил Энтони и в который раз подумал, что она замужем.
- Ох, точно, - Тонкс засмеялась и плюхнулась на свое место. – Послушай, я могу отправить к тебе кого-нибудь? Вдвоем веселее.
Ах, вот оно что.
Он так и знал, что все эти улыбки неспроста. Никто ничего не делает просто так. И уж конечно, дело не том, что он ей нравится.
- Поттера? – Грин страдальчески сложил брови домиком.
- Поттера, - кивнула Тонкс. – Ты же понимаешь…
- Нет, не понимаю. Какого черта он пошел в оперативный отдел, если большую часть времени ошивается у нас? – Грин раздраженно выдернул руку из-под ее ладони.
И все эти прикосновения… Зачем она его трогает?!
- Тони, ну пусть он хоть посидит просто. Гарри хочет ее видеть. Он ведь не успокоится, пока не найдет его. Пожалуйста.
Снова ее рука на его руке. Снова он не может отвести взгляд.
И эти розовые лохмы, и странный комок чего-то теплого и щемящего в груди…
Энтони Грин кивнул и закрыл глаза. Смотреть на благодарную улыбку было невыносимо.

***

- Как вы познакомились?
- Мы встретились в парке. Я работала. Он сказал, что ему нравится, как у меня получается. Потом мы поехали ко мне.
- Ну!
- Ну, и остался.
Хруст костяшек.
- Он предупреждал вас, когда придет в следующий раз?
- Нет.
- У него был ключ от вашей квартиры?
- Нет.
- То есть, когда он приходил, вы всегда были дома?
- Нет.
Молчание.
Наконец:
- Вы часто, вернувшись домой, заставали его у себя?
- Бывало.
- Вас это не… удивляло?
Пожимает плечами.
- Да нет.
Полные розовые пальцы сжались и разжались. И так несколько раз.
- Он делал при вас какие-нибудь странные вещи?
- Не знаю. А что вы считаете странным?
Пальцы сжались в кулак и так и остались.
- Сэр, можно я? – откуда-то из угла.
- Нет.
- Но сэр!
- Нет! – кулак грохнул по столу. Стакан с водой опрокинулся. Лужа моментально расползлась. Закапало на пол.
Она вздрогнула и отскочила вместе со стулом. Но посмотрела с сочувствием. Энтони Грин взвыл.
- Аххрррр!
В углу тихо фыркнули.

***

- Вы были в близких отношениях?
- Да нет.
- То есть… он… вы с ним не…
- Хочешь сказать, что этот ублюдок не спал с тобой? – рокот со стороны двери.
Она обернулась и удивленно уставилась на вошедшего.
- Спал. А что у вас с глазом?

***

- Послушай, девочка, не нужно меня нервировать. Я задал конкретный вопрос и хочу получить на него вразумительный ответ. Попробуем еще раз. Чем он у тебя занимался?
Пожала плечами.
- Я же сказала уже. Лепил фигурки в виде кошек.
Звук пощечины.
- Сука…
Еще одна. Она лишь мотает головой по инерции, но от ударов не закрывается.
- Подстилка Упивающегося! Да я тебя, тварь….
- Аластор! Стой! Ты убьешь ее! Поттер, да помогите же мне!
- Ступефай!

***

Когда он возвращается в допросную, она все так же сидит на своем стуле, уткнувшись лицом в колени.
Он присаживается рядом на корточки и осторожно дотрагивается до ладоней, скрывающих, как он знал, сломанный нос и жуткий синяк.
- Эй, - он пытается убрать руки от ее лица, но она лишь сильнее вжимается в ладони. Сквозь пальцы сочится кровь. – Возьми лед.
Девушка медленно убирает руки и, принимая пакет со льдом, растягивает распухшие губы в благодарной улыбке. Он достает из кармана мятый платок и вытирает ей подбородок.
- Спасибо, Гарри.
- Ты приложи лед к носу. Скоро медик придет, все вправим. Будешь как новенькая.
Она снова улыбается. И он улыбается в ответ.
- Ты позволишь мне проверить кое-то?
- А я могу не позволить?
- Я не сделаю ничего плохого.
- Я знаю… Гарри.
И от того, как она произносит его имя, по телу пробегает странная дрожь. Так не могла сказать даже Джинни.
Он отходит чуть дальше и просит:
- Закрой глаза.
Она тут же подчиняется, и Гарри произносит заклинание – почти шепотом, чтобы девушка не услышала.
- Все, можешь открывать.
Густые ресницы тут же взлетают вверх, и вот уже ее глаза уставились на него, будто две пчелы.
- Я думала, что-то будет, - разочарованно оглядывается вокруг.
- Посиди здесь еще немножко. Я сейчас вернусь.
Он закрывает за собой дверь и, не сдержавшись, кричит Энтони Грину еще издалека:
- Это Империо, мистер Грин! Представляете, это Империо!

***

- Грин, объясните мне, что происходит! Вам в руки попадает ценный свидетель. Девушка контактировала со Снейпом последние полгода. Этот мерзавец жил у нее, черт побери! И вы, прекрасно зная, что для упивающегося смертью Империо – как два пальца обоссать, даже не додумались проверить ее!
Желтоватые глаза метали молнии. Густые рыжие брови опасно сошлись на переносице. Лев. Разъяренный лев.
- Я… я… - Грин судорожно вытер лысину серым платком, совершенно не зная, что сказать. – Она… это… так непохоже…
Но его сбивчивые объяснения тут же утонули в густом немигающем взгляде министра.
Он виноват. Он так ужасно виноват. Хотелось уткнуться лицом в шляпу и завыть. И объяснить. Объяснить, что он старался, что делал все возможное. И рассказать про бессонные ночи, и про сотни новых улик и свидетельств, и про другие раскрытые дела. И может быть, даже упомянуть, что у него совсем маленькая дочь… дочурка… всего семнадцать.
Но Грин молчал, смотрел на большой приплюснутый нос напротив и покорно ждал грозы.
Министр моргнул, нахмурился, вздохнул, недовольно покачал головой и, наконец, тяжело поднявшись из-за стола, направился к окну.
Фух. Гроза прошла мимо.
- Энтони, вы столько лет работаете в этом департаменте, - министр достиг окна и теперь стоял к Грину спиной. - Когда я принимал должность Министра Магии, ваш бывший начальник рекомендовал мне вас самым лестным образом. И вот, такой прокол. Снейп, каким бы ублюдком он ни был, - волшебник высокого уровня, темный маг. Естественно, он сумел сделать так, чтобы эффект Империо не был заметен. Мистер Поттер давно подавал заявку на переход в наш отдел. До этого я не рассматривал его просьбы всерьез. Но теперь… Вам нужен отдых, Энтони. Вы плохо выглядите.
Солнце зашло за тучи. Свет в комнате померк, и, кажется, кто-то ужасный высосал из комнаты весь воздух через открытую форточку.
На стекло брызнуло дождем.
Грин – неестественно прямой и также неестественно бледный – сидел, стиснув пальцами свою многострадальную шляпу, и просто не мог поверить… В висках стучало. Его отстраняют.
- Но как же так? – прошептал он. – Как же так?
Министр раздраженно повел плечами.
- Послушайте, Грин. Сказать по правде, вы мне порядком надоели. Сначала вы суете нос, куда не следует, потом, получив в свое ведение столь серьезное дело, имеете наглость халатно к нему относиться. Я доверился вам, Грин. И вот, - Скримджер небрежно махнул рукой, - как вы оценили мое доверие.
От большой, грузной фигуры министра веяло холодом, в голосе звенела сталь. Грин, обливаясь потом, пролепетал:
- Дайте мне шанс…
Скримджер обернулся и, смерив съежившуюся фигурку Грина ледяным взглядом, отчеканил:
- Однажды я уже дал вам шанс. И у меня нет привычки наступать на грабли. До свидания, мистер Грин.
Все. Все. Конец. Это конец.
Энтони поднял на министра жалкий, затравленный взгляд, но желтоватые глаза смотрели так презрительно, будто перед ними был не человек, а садовый гном, умоляющий не выкидывать его из огорода.
Чувствуя, как с каждым шагом внутри что-то рвется, Грин медленно направился к выходу. В дверях он столкнулся с Тонкс. Девушка ободряюще ему улыбнулась, но он не заметил.

Глава третья.
Давайте сотрудничать.

- Почему ты помогла ему? Ты помогла бы любому, кто обратился бы к тебе за помощью? – второй вопрос он задал с такой надеждой в глазах, что ей стало стыдно за свой еще не произнесенный ответ.
- Нет, Гарри. В тот вечер я бы помогла только ему.
- Почему?
- Я не знаю, Гарри.
- Зачем ты так часто произносишь мое имя?
Она сидела на подушке у низенького рабочего стола, перекладывая полотенце из одной руки в другую, словно не зная, что с ним делать.
- Мне нравится твое имя. Я бы никогда не назвала так кота. Поэтому оно мне нравится.
Он встал и подошел к окну. Смеркалось.
- А его именем ты бы смогла назвать кота? – он резко обернулся и посмотрел ей прямо в глаза.
Она громко сглотнула и сжала полотенце двумя руками.
- Нет. Я бы не хотела такого кота. Хорошо, что он ушел.
Гарри заметил, что после этих слов она сильно ссутулилась. А еще он подумал, что будь она кошкой, у нее бы поникли уши. Он покачал головой, отгоняя эту странную мысль.
- Все мои коты умирали, - вдруг сказала она. И бросила полотенце на диван.

***

- Зачем вам это? – он стремительно прохаживался вдоль полок с книгами.
- Книги? – она недоуменно вскинула брови.
- Кошки, - выплюнул он раздраженно. – Хотя наличие книг меня тоже удивляет. Вы не похожи человека, который понимает литературу.
Она пожала плечами.
- Мне нравятся кошки.
Он остановился и как-то странно посмотрел на нее. Он опять был зол.
Она нахмурилась, не понимая, в чем провинилась на этот раз.
Веселая кошка получалась плохо. Хвост все время отваливался. А ведь Дик – малыш из соседнего подъезда – просил именно веселую.
- Ну её, - буркнула она и кинула глину в горшок с засохшим кактусом.
- Что? – он оторвался от какой-то книги и выглядел слегка растерянным.
- Веселая кошка не может быть бесхвостой, - она натянула шапку до подбородка и легла на спину. – Нельзя радоваться жизни, когда от тебя оторвали кусок. Если бы у меня не было руки, я бы перестала улыбаться.
- Не несите чушь, - он захлопнул книгу и грохнул ее на стол.
- Ты не улыбаешься. Значит, от тебя что-то оторвали… от вас.
- Извините, - добавила она, сквозь шапку почувствовав его свирепый взгляд.
Он ничего не сказал. Она по-прежнему лежала на полу, борясь с необъяснимой тревогой и желанием сдернуть шапку. Казалось, тишину в комнате можно было черпать ложкой и складывать в банку из-под джема.
Лицо зачесалось от шерсти, но она боялась поднять руку. Ей вдруг представилось, что он присел рядом и теперь смотрит ей в лицо. И глаза – две полные чернильницы… Она шумно задышала и дернула за пуговицу.
Что-то грохнуло и зазвенело.
Она вздрогнула и, подскочив, ушиблась ногой о ножку стола.
- Что это? – девушка растерянно озиралась по сторонам. Глаза слепило от солнца, бьющего из распахнутого окна. – Что звенело?
Снейп стоял у окна, двумя руками опершись о подоконник: голова низко опущена, и черные пряди грязной паутиной облепили лицо.
Она встала на четвереньки и потянулась к чему-то серому на полу. Кусочек глины.
А с другой стороны – оранжевый. Она недоуменно повела бровями, повертела кусочек в руках и заглянула под диван.
- Что он вам сделал? – сипло.
- Улыбался, - рявкнул Снейп.
Она осторожно выгребла кусочки крашеной глины из-под дивана, а затем полезла под стол.
Когда он, наконец, повернулся, осколки рыжего кота уже были собраны и мозаикой разложены посреди ковра. Она сидела рядом на коленях – сутулая и очень маленькая.
Ворот свитера как-то вдруг стал очень тесным.
Он полез в рукав за палочкой, но вдруг передумал и спрятал ее поглубже.
На столе лежала глина.

***

- Смотри, какого кота он слепил, - она протянула ему фигурку.
Гарри чуть замешкался, но кота взял.
Глиняное животное было черным, голубоглазым и надменно-безразличным. Гарри понравился этот кот. И ему не хотелось думать, что его лепил Снейп.
- Раскрасила я, - она гордо улыбнулась. Пчелы выглядели счастливыми.
- Замечательно раскрасила, - он тоже улыбнулся в ответ, а затем снова посмотрел на кота. Ему показалось, что кот ухмыльнулся.
- Эй! Ты чего! – она выдернула у него фигурку. – Сломаешь!
- Извини, - хрипло. Он и сам не знал, зачем сжал кулак. Наверное, хотелось увидеть, что она не расстроится, если кота не станет.
- Ты научишь меня лепить таких? – спросил он, спустя какое-то время.
- Нет. Каждый лепит своих кошек.
- Ладно, - он взял со стула свой плащ. – Мне пора.
И зачем-то добавил:
- Джинни уже заждалась дома. Мы… уже давно вместе.
Она отвернулась, чтобы поставить кота на полку. Снова ссутулилась.
Гарри стало противно от чувства удовлетворения, что растеклось в груди. Он прочистил горло и сказал:
- Я еще зайду.
- Хорошо, - не оборачиваясь. – Удачи.
Он коротко кивнул и пошел к двери.
Она не стала его провожать.

***

- Мистер Поттер! Мистер Поттер! Подождите! – окликнули его сзади.
Гарри повернулся, сжав в кармане палочку.
Придерживая рукой дурацкую серую шляпу, за ним семенил Энтони Грин.
- Мистер Грин, - Гарри протянул ему руку. – Что вы здесь делаете? Я слышал, вы в отпуске…
Следователь болезненно скривился.
- Ох, давайте не будем об этом, - и, быстро оглянувшись по сторонам, добавил: - Мне нужно с вами поговорить.
Гарри удивленно вскинул брови и по привычке потер указательным пальцем шрам.
- Если честно, то я тороплюсь. Меня ждут дома.
Толстяк добродушно улыбнулся и взял Гарри под руку:
- Пару минут – не больше. Я знаю здесь рядом чудесную кофейню.
Гарри показалось подозрительным, что Грин знаком с этим районом – девушка жила на окраине.
Неохотно кивнув в знак согласия, он последовал за мужчиной.
Следователь и правда неплохо ориентировался: он уверенно дошел до автобусной остановки, провел Гарри через пешеходный переход, а затем услужливо распахнул перед ним дверь кофейни.
Заняв столик у окна, они заказали два кофе и галеты с изюмом.
- Итак, у вас ко мне дело, мистер Грин? – Гарри внимательно вглядывался в лицо следователя, надеясь увидеть ответ на свой вопрос еще до того, как тот откроет рот.
- Да, - мужчина снова оглянулся по сторонам, и Гарри заметил, что тот комкает в руках салфетку. Ему стало не по себе.
Между тем Грин, наконец, собрался с мыслями и, низко наклонившись к собеседнику, прошептал:
- Она с ним переписывается.
- Что? – Гарри тоже пригнулся к столешнице.
Со стороны они походили на двух заговорщиков, о чем не преминул подумать официант, принеся их заказ.
- Пока вы возились с глиной, я кое-что разузнал, - увидев, что молодой человек возмущенно вскинулся, Грин примиряющее улыбнулся и похлопал его по руке.- Ну-ну, не сердитесь, я уверен, что это было не зря. Теперь она вам доверяет.
- Выкладывайте, что там у вас, - Гарри выдернул руку из-под потной ладони Грина и потянулся за салфеткой.
- Так вот, - следователь хрустнул галетой. – Пока вы налаживали с ней контакт, я выяснил обстановку снаружи.
- Вы следили за ней? – Гарри не знал, чего ему хотелось вложить в этот вопрос больше: удивления или негодования.
- Ну, - Грин потупился. – Не то чтобы следил…
- Ближе к делу, - этот разговор ему определенно надоел. Гарри вспомнил ласковую улыбку Джинни этим утром и с трудом подавил в себе всплеск раздражения. Он чертовски хотел домой.
- Она с ним переписывается, - повторил Грин и сыто улыбнулся, всем своим видом излучая превосходство.
- Со Снейпом? – Гарри скептически усмехнулся и глотнул кофе.
- Да. Она получила от него сову вчера вечером.
- А с чего вы взяли, что именно от него?
Следователь развел руками:
- Так от кого же еще? Она магла.
- Кхм, верно, - Гарри немного не рассчитал, и его чашка почти упала в блюдце. Кофе выплеснулся через край. – Вот черт, весь рукав вымазал, - пробормотал он, принимая от Грина салфетку.
- Третий раз за последнюю неделю, - усмехнулся Грин. - Может, это знак?
И тут же рассмеялся.
- Глупость какая, - он покачал головой. – Возьмите еще.
- Знаете, - Гарри раздраженно отбросил скомканную салфетку. Любимый свитер, связанный Джинни, было нестерпимо жалко. – Если это все, что вы хотели мне сказать, то….
Он поднялся и снял с вешалки свой плащ.
- Я предлагаю вам сотрудничать, - вдруг сказал Грин.
Гарри замер.
- У меня есть план, - между тем продолжал следователь. Гарри обернулся. В сердце неприятно екнуло. – Вы присаживайтесь, не стойте.
Что-то в облике Грина, в том, как заблестели его глаза, как скривился рот, да даже в той капельке пота, что замерла на его виске, заставило Гарри подчиниться.
- Мы его поймаем, мистер Поттер. Мы сделаем это вместе.
Грин ухмыльнулся и продолжил. И с каждым его словом на душе у Гарри становилось все легче и легче. Он улыбнулся, заметив, что снова вляпался рукавом в лужу.
Толстяк говорил дело. Так они поймают убийцу.

Глава пятая
Калейдоскоп.

Она казалась ему посланием – зашифрованным, сложным и в то же время странно простым. Он ничего не понимал в ней и в то же время знал, что вот она вся – как пуговица на шапке: одна, не к месту, но зачем-то нужная.
Он не мог понять, как так случилось, что она стала необходимой.
Он кричал на нее. Он высмеивал. Он издевался. Он даже пытался ее бить.
А она никогда не гнала его прочь.
Она приняла его как данность. Он значил для нее не больше, чем кусок глины.
Но она не гнала его.
Он мог остаться на неделю, а мог не появляться месяцами. Она не удивлялась его визитам, как не страдала во время его отсутствия.
Он не понимал, что он для нее. И поэтому возвращался.
Кроме того… она была весточкой от Альбуса.

***

Ошметки глины на полу, опрокинутые полки с книгами.
Фигурка кошки под ботинком.
Снейп быстро пересек комнату, распахнул дверцы балкона и встретился взглядом с заходящим солнцем. Глаза слепило, и он прикрыл их рукой.
Шарф.
Оранжевый, лохматый, тяжелый от прошедшего дождя, он трепетал на бельевой веревке, будто язык пламени, выдуваемый невидимым факиром. Солнечный диск беспомощно утопал в оранжевых нитях, и в груди у Снейпа что-то мерзко заворочалось.
С минуту он неподвижно стоял на балконе, разглядывая шарф и солнце, а потом отнял от лица руку и, невозможно щурясь, сдернул шарф с веревки.
Вернувшись в комнату, он швырнул ненавистную «удавку» на пол и рухнул в кресло.
Ему не нужно было доставать палочку, чтобы определить, использовалась ли в комнате магия. Здесь все искрилось ею: начиная от книг и заканчивая кошками.
Коробку с зельями нечего было и искать. Конечно, авроры ее забрали.
Снейп скривился. Чертовы ублюдки.
Тело налилось странной тяжестью, когда он снова посмотрел на шарф.
Ему всегда казалось, что она мерзнет. Иногда он даже брал ее за руку, но тут же отпускал, убедившись, что пальцы теплые.
Он покачал головой, отгоняя ненужные мысли.
Дура.

***

- Сегодня мне придется остаться.
- Хорошо, - разводит краску.
- Не боишься? - усмехнувшись.
- Да нет. Я не сойду за хорошую добычу.
- Верно. Кости одни.
Фыркает и дергает за пуговицу, сдвигая шапку со лба. Две грязные засаленные пряди выползают наружу, будто усы таракана. Она кидает кисть на стол, забрызгав столешницу бардовыми пятнами, и раздраженно запихивает волосы под шапку.
- Иногда нужно мыться.
- Уж кто бы говорил, - корчит рожу, а потом вдруг оглушительно чихает.
Он морщится, достает чистый платок и протягивает его в покровительственном жесте. Она качает головой и вытирает нос о рукав свитера.
Тогда Снейп кидает ей платок на колени и рявкает:
- Утрись наконец. Смотреть противно.
Она снова чихает, а потом откидывается на диване и смеется.
Он застывает в своем кресле, напряженный, натянутый как струна, а потом вдруг вскакивает и, опрокинув стол, хватает ее за шарф. Она упирается, пытаясь вырваться, но он притягивает ее к себе и, хорошенько встряхнув, шипит прямо в лицо:
- Не смей надо мной смеяться.
- Прекрати, - она пытается разжать его пальцы, но он лишь стискивает их сильнее, и она придушенно сопит. – Ты знаешь, что плюешься, когда шипишь? Отпусти, задушишь.
Он швыряет ее на пол и, тяжело дыша, складывает руки на груди. Она потирает ушибленную коленку и напряжено вглядывается в его лицо, пытаясь определить, достанется ли еще.
Он первым прерывает зрительный контакт, снимает со стула свой плащ и идет к двери.
- Стой! Ты куда? – она встает с пола, но тут же спотыкается о стол и падает в лужу краски.
Он громко хлопает дверью и уже на лестничной площадке слышит:
- Вернись, дурак! Ночь же!

***

Диван слишком мягкий. Ему непривычно, и он ворочается, пытаясь уснуть.
- Я сейчас свалюсь, - откуда-то из-под одеяла.
У нее одно одеяло и один диван. Его все раздражает.
- Я не могу спать на этом.
Она выныривает совсем рядом и нависает над ним в этой своей шапке с пуговицей.
- Сними, - он тянется к пуговице, но она проворно изворачивается, вцепившись в шапку обеими руками.
- Не трогай. Я всегда сплю в шапке и зеленых носках.
- Мерзнешь что ли?
- Мерзну.
Он хватает ее за руку и на секунду сжимает в своей ладони.
- Врешь, - отпустив.
- Просто в шапке и зеленых носках мне тепло.
Он фыркает и переворачивается на бок. Ему не нравится, когда она смотрит на него вот так сверху: у нее странно блестят глаза, а кожа кажется почти белой.
Он закрывает глаза и спрашивает:
- Ты ведь знала Дамблдора, так?
- У-у.
- Говори внятно.
- Нет. Первый раз слышу. Он кто?
- Черт с тобой.
Он снова пытается заснуть, но память не к месту подсовывает всякую дрянь.
Он думает о Хогварце. Он тоскует по своему кабинету с заспиртованными тварями, ночным прогулкам, чаепитию с директором… Мысленно он снова бродит по коридорам, заглядывает в пустые классы, поднимается на башню… Он вспоминает Поттера, и запекшаяся корка в груди трескается, брызгая загнившей злостью. Снейпу становится гадко от мысли, что мальчишке удалось нечто, чего он – Снейп – никогда не смог бы сделать. А еще… он завидовал. По-черному, до дрожи в руках завидовал тому, что мальчишка сейчас живет и радуется в том мире, который Снейп навсегда потерял.
- Я как-то познакомилась в парке с одним стариком. У него было странное имя. Что-то на букву «А». Я не запомнила.
- Альбус? – хрипло.
- Нет. Точно не Альбус.
Какое-то время они снова молчат. Наконец он не выдерживает:
- И что там со стариком?
- Да так, ничего. Кошек лепили.
Он открывает глаза и встречается с ней взглядом. Она опять нависает над ним, подперев подбородок рукой.
Он приподнимает бровь и она продолжает:
- Он у меня все так выспрашивал: чем я занимаюсь, как живу… про парк очень интересовался… мол, как часто я туда прихожу, в какое время, до скольких гуляю… Я думала, он придет еще, но с тех пор его ни разу не видела.
Снейп ухмыльнулся.
- Старик, говоришь, - он зевнул и снова закрыл глаза. - И с чего он взял, что ты можешь помочь…
Стало как-то легче, когда все прояснилось.
- Так ты его знаешь?
- Знаю. Спи.
Она долго устраивается у него под боком, сопит, очевидно, желая спросить что-то еще, но, наконец, затихает.
Форточка открыта, и слышно, как где-то на улице мяукает кошка. Снейп блаженно вытягивается на диване, чувствуя, как по телу разливаются тепло и покой. Калейдоскоп воспоминаний постепенно проваливался в темноту, звуки потеряли четкость.
И он почти уснул, когда вдруг почувствовал какое-то странное влажное, совершенно нереальное прикосновение. Он вздрогнул, мгновенно открыв глаза, но она уже юркнула под одеяло, из-под которого теперь виднелась только злополучная пуговица. За которую он и дернул. Шапка метнулась куда-то на пол, она выскочила следом, но Снейп среагировал быстрее, опрокинув ее на разложенный диван.
- Пусти! – она отчаянно брыкалась и рвалась из его рук. Он пытался схватить ее за запястья и прижать к постели, но она вдруг совершила последний сумасшедший рывок и впилась зубами в его руку, чуть выше метки.
- Ах ты, сука, - звук пощечины был похож на взрыв полиэтиленового пакета. Каштановые лохмы взвились в воздух, она как-то сдавленно всхлипнула и уткнулась в подушки.
Он стоял над ней, застывший и растерянный, и не знал, куда деть руку, ладонь которой теперь горела так, будто на неё вылили кувшин раскаленного масла.
Она не плакала. Просто лежала, не шевелясь.
Наконец он заставил себя сесть рядом. Он боялся коснуться ее и поэтому просто сидел, уставившись куда-то в ворох ее волос.
- Зачем ты это сделала? – свой голос показался непривычно тихим и каким-то безжизненным.
Из подушки раздалось невнятное «не знаю».
Вздохнув, он перевернул ее за плечи.
Губа была разбита. Она отвела глаза куда-то в сторону и безучастно ждала, что будет дальше. Он дотронулся до ее щеки – кожа под пальцами горела.
- Иди, умойся.
- Вставать лень, - снова глядя куда-то в сторону. Он подался вперед и с силой повернул ее голову. Глаза блестели. Но не так, как когда она склонялась над ним ночью, а по-другому – будто кто-то кинул камень в воду, и во все стороны разбежалась рябь. Он осторожно провел большим пальцем от виска к скуле и обнаружил там влажную дорожку.
Все-таки плакала. От обиды.

***

Он поставил на место полки, книги и кошек. Шарф повесил на стул.
Еще раз зачем-то обвел взглядом комнату. Наконец вышел.
На улице уже стемнело и сильно похолодало. А может, ему только казалось, что холодно. Он стоял у подъезда, закутавшись в плащ, и впервые не знал, что делать. Нет, ему было, куда идти. Девушка всегда оставалась запасным вариантом. Вариантом, с которым было откровенно жаль расставаться – в ее квартире было удобно хранить зелья. Впрочем, это не являлось неразрешимой проблемой.
Тем не менее, он испытывал странное беспокойство, причину которого никак не мог выяснить. Он перебирал в памяти все, что говорил ей о себе, и не находил ничего полезного для следователей аврората. Разумеется, ее допросят. Потом отпустят. Будут следить. Возвращаться сюда нельзя.
Девчонка спокойно вернется домой, снова будет лепить своих кошек. А он придумает, что делать дальше. Может быть, стоит наконец последовать совету Аберфорта и уехать…
Снейп вздохнул. Где теперь этот чертов старик, когда он так нужен?

***

- Смотри, кого я принесла!
Она влетела на кухню – улыбающаяся, счастливая - и бухнула на стол длинного черного кота. Снейп тут же узнал бродягу из парка.
- Где ты его нашла?
- Сидел под дверью! Ну разве не удивительно?
- Удивительно, - пробормотал Снейп и покосился на животное. Кот выглядел чересчур хорошо для бездомного скитальца: короткая черная шерсть сверкала на солнце здоровым блеском, никаких повреждений, свойственных уличным котам, да и особого участия к выставленной перед ним мисочке с молоком найденыш не проявил. Однако.
Девушка уселась на кособокий стул, положила руки на стол и опустила на них подбородок. Дурацкая шапка с пуговицей съехала на глаза, и у Снейпа руки зачесались сдернуть ее и выкинуть в открытую форточку. Сдержался.
- Убери его со стола. Тут и так сплошная антисанитария.
Получилось ворчливо и как-то глупо. Она засмеялась и озорно глянула на него из-под шапки.
Котяра между тем зевнул, обнажив белые острые клыки, и, потоптавшись, свернулся на столе клубочком.
- Красавец, - она осторожно погладила его пальчиком по макушке. Кот мурлыкнул и перевернулся на спину.
- Какой хороший… дай-ка я почешу твой животик.
Снейп смотрел, как она перебирает своими тоненькими с обкусанными грязными ногтями пальцами густую шерсть, почесывает, гладит; смотрел на довольную, сытую физиономию кота и совершенно не понимал, с чего вдруг внутри поднялась такая волна злобы.
Кошки, кошки, кошки… живые, глиняные… все разговоры только о кошках! Что они ей? Зачем?
Наглые, мерзкие твари.
Он вдруг сжал виски пальцами и зажмурился.
Что за черт…
В голове зашумело.
Перед глазами все заволокло кроваво-желтым маревом – это солнце пробивалось сквозь сомкнутые веки. Нет, не солнце… Цветные пятна загустели, смешались…
- Такой милый, правда? Знаешь, я бы его оставила.
Ее голос едва слышен. Будто издалека. За много километров отсюда.
Гул в ушах нарастал.
Снейп запаниковал. Он знал это ощущение.
Что за черт?!
С трудом, выдавливая из себя все силы, он поднял веки и тут же наткнулся на пристальный, немигающий взгляд кота.
Девушка продолжала говорить, не требуя от него ответа.
Но он ее не слышал. Большие голубые глаза будто пригвоздили его своим взглядом.
Так же пристально и хитро на него смотрел лишь один человек. Но это было невозможно.
- Я думаю, тебе стоит залезть на дерево. На пару дней.
Снейп моргнул.
-Что?
- Попроси ее чесать повыше.
- Чеши… повыше, - с трудом произнес он.
Девушка кинула на него удивленный взгляд, но просьбу выполнила. Котяра издал долгий протяжный мяв и прикрыл глаза.
Гул в ушах исчез.
Только тут Снейп заметил, что сидел, вцепившись руками в столешницу. Он вытер потные ладони о брюки и еще раз взглянул на кота. Но тот уже потерял к нему всякий интерес. Да и не привиделось ли?
- Жалко, что нельзя его оставить.
Она скорбно вздохнула, подперев одной рукой подбородок.
- Почему? Он же бездомный.
Получилось хрипло. Он прочистил горло и выжидательно приподнял одну бровь.
Она шмыгнула носом и отвела взгляд.
- Понимаешь, - свободной рукой она принялась чесать кота за ухом, - они у меня не приживаются. Кто из окон выпрыгивал, кто заразу какую цеплял… а один рыбной костью подавился. У меня было шесть котов. И никто больше месяца не прожил.
Они замолчали.
Солнце уже пустилось в обратную дорогу, и поток света, заливавший ее маленькую кухоньку, схлынул.
Он уже не раз замечал, что дома у нее всегда хорошая погода, всегда солнце. Часто стоило выйти от нее на улицу, и он попадал под дождь. Она и солнце стали для него чем-то целым.
Нет, что за чушь?
Он помотал головой, разгоняя мысли, как назойливых мух.
Дерево… на пару дней…
Пора уходить.
- Мне нужно идти.
Он поднялся и направился в темную прихожую.
- Может, тебе ключи дать? - крикнула она ему следом.
- Зачем? – отозвался он, натягивая ботинки.
- Мне так спокойнее. Буду думать, что ты хотя бы входишь через дверь, а не появляешься из воздуха.
Он мигом оказался на кухне. Она все также сидела, одной рукой подперев подбородок, другой – гладя кота.
- Что?
Снейп молча вглядывался в ее лицо, пытаясь уловить подвох. Она смотрела на него удивленно и непонимающе.
- В чем дело?
- Ни в чем.
Ему уже не нужно было прибегать к легилименции, чтобы понять, врет она или нет.
Да тут и понимать было нечего. Просто он никак не мог привыкнуть к ее дурной привычке всегда говорить правду.
Он вернулся в коридор и натянул плащ.
Она вышла следом за ним, неся кота на руках.
- Удачи.
Она всегда желала ему на прощание удачи. Это странным образом забавляло.
Он коснулся пальцами ручки двери, но вдруг почувствовал легкое головокружение и повернулся. Кот, обмякнув в ее заботливых руках, пристально смотрел на него своими голубыми блюдцами.
- Завтра здесь не будет молока.
Снейп коротко кивнул и вышел.

Глава седьмая
Лужа для Энтони Грина

- Ну, вот и все, мистер Поттер. Вот и все, - пропел Грин, довольно потирая руки.
- Не радуйтесь раньше времени, - Гарри сморщился, отхлебывая горький кофе.
- Сахар, - Грин подвинул к нему вазочку.
- Благодарю, - отодвинул ее обратно.
Они сидели в той кофейне, где следователь сделал Гарри предложение о сотрудничестве. С тех пор прошло две недели, и каждый раз, как Гарри возвращался от девушки, Энтони Грин ждал его здесь.
- Я только одного не могу понять, - Гарри поставил чашку на блюдце и отвернулся к окну. – Почему вы не перехватывали сов?
По толстому лицу Грина расползлась довольная улыбка.
- Почему не перехватывали? Перехватывали.
- Как?! – ахнул Гарри. Негодование и злость в мгновение буквально захлестнули его.
- Успокойтесь, - следователь добродушно похлопал его по руке. – Я все объясню.
- Уж объясните, - прошипел он в ответ.
- Разумеется, все совы проходили через наши руки. Вот только… Снейп толком ей ничего не писал. Странные письма. Какие-то бессмысленные. Да и ответить ему она бы не смогла. Так что, я думаю, девушка немного потеряла, не получив их. - Грин развел руками. – Правда, из последнего письма мне стал понятно, что он собирается навестить ее. Эту сову мы к ней пропустили. Я не стал говорить вам, вы и так чересчур эмоционально воспринимаете любую информацию… я боялся, что вы наделаете глупостей. Да ведь она, в конце концов, сказала вам все сама…
Он ласково улыбнулся и снова потрепал Гарри по руке, успокаивая, как маленького ребенка.
- Боитесь, что я глупостей наделаю, значит, - зло прошептал Гарри. – В конце концов, это не я чуть было не завел дело в тупик, не распознав простейшее Империо!
Грин дернулся, как от удара, его полный белый подбородок мелко затрясся. Он хлопнул кулаком по столу и взвизгнул:
- Не зарывайся!
Чашка подпрыгнула, накренилась, и почти весь кофе выплеснулся на столешницу.
- Ах ты черт! – Грин вскочил, отряхивая брюки.
Гарри зло улыбнулся.
- Значит так, - следователь схватил со стола шляпу и теперь тыкал ею в сторону Гарри. – Мне все равно, со мной вы или нет. Я владею достаточной информацией, чтобы поймать его.
- Ага, в одиночку захотел все провернуть, - Гарри приподнялся из-за стола, и Грин нервно оглянулся назад. В кафе из посетителей кроме них больше никого не было. – Не получится.
- Послушайте, Гарри, - следователь громко сглотнул и, все еще бегая взглядом по сторонам, опустился на стул. – Давайте, не будем ссориться. Да и ребята уже ждут. Пойдемте.
- У меня есть два условия, - Гарри достал из кармана платок и теперь сосредоточено вытирал липкие от кофе пальцы. – Во-первых, авроры должны придти позже. Договоритесь об условном сигнале. Вы свяжетесь с ними, как только я скажу. Во-вторых, вы дадите девушке время поговорить с ним. Операцию начинаем по моей команде.
- Мистер Поттер… Гарри, вы понимаете, что если он уйдет, у нас больше не будет такого шанса. Слава Мерлину, что девочка согласилась сотрудничать. Без вас, конечно, ничего бы не получилось… но мы не можем исключать форс-мажорные обстоятельства. Это слишком опасно… вдвоем… Снейп – опасный убийца!
- Вы сделаете так, как я говорю. И точка. А если трусите… так я и без вас неплохо справлюсь.
Гарри поднялся, кинул на стол пару купюр и вышел, не дожидаясь Грина.

***

Она сидела на подушке перед рабочим столиком. В шапке, шарфе, свитере, драных джинсах.
У Гарри сжалось сердце, когда она подняла голову и посмотрела на него.
Боится.
Он отвернулся куда-то к двери, а Грин, между тем, все продолжал щебетать.
- Вы не волнуйтесь. Он не причинит вам вреда, мы его мигом скрутим.
Она вся скривилась и сжала в руке кусочек глины.
- Ну что вы так, - Грин присел на диван и коснулся ее плеча. Она отшатнулась и злобно зыркнула на него из-под челки. – Вы такая молодая. У меня ведь дочка вашего возраста…
- Заканчивайте уже, - рявкнул Гарри и повернулся. Грин растерянно заморгал, но с дивана поднялся.
Гарри подошел к девушке, опустился рядом на колени и сказал, глядя ей в глаза:
- Спроси у него. Ты знаешь что. Просто спроси. Я… там посмотрим. Не волнуйся.
Она кивнула и снова уткнулась подбородком в шарф.
Гарри на секунду сжал ее руку и недовольно отметил, что пальцы холодные.
- Пора, - он открыл дверцу шкафа и шагнул внутрь первым.
Магически расширенное пространство шкафа было идеально рассчитано для них двоих.
Вообще комнату основательно подготовили перед приходом Снейпа: множество тонких, невероятно сложных заклинаний маскировки и глушения должны были скрыть Гарри и Грина даже от самого цепкого взгляда. Оставалось надеяться, что Снейп не обладает шестым чувством и действительно придет.
- Как бы девчонка все не испортила, - прошептал ему на ухо Грин.
- Говорите нормально, нас не услышат.
- Я говорю, девчонке доверять нельзя.
- Не думаю, - Гарри покачал головой. Благодаря одностороннему заклинанию прозрачности он хорошо видел всю комнату. Девушка неподвижно сидела у стола, низко опустив голову.
- Все дождаться не могу, когда этот кошмар закончится, - Грин достал из кармана большой мятый платок и быстро вытер лицо – пот лил с него градом. - Может, повысят даже… а, как думаете, повысят?
Гарри кисло улыбнулся, но не ответил.
- Повысят, - Грин непонятно кому кивнул и убрал платок в карман. – И вас, Гарри, повысят. Нас обоих. Только поймаем этого мерзавца. Тогда уж все.
Гарри продолжал молчать.
- А вы знаете, меня бы уже повысили, - следователь вздохнул и снова достал платок. – Если бы не это чертово заклинание…
- Не было никакого заклинания, - вдруг сказал Гарри, по-прежнему не отрывая глаз от фигурки девушки.
- Как не было? - удивился Грин.
- Очень просто. Не было.
Он повернул голову и внимательно посмотрел на Грина. Тот стоял, выпучив глаза и беспомощно, как-то по-детски, прикусив нижнюю губу.
- Да не будьте идиотом, снимите! – Гарри сдернул с Грина шляпу и кинул ее куда-то в ноги. Волна стыда, злости и чего-то еще – щемящего как гнойная ссадина – прокатилась по его телу. Гарри смотрел на Грина и не понимал, за что так ненавидит этого низенького, толстого и в сущности безобидного человека. Он точно знал, что дело не в месте, которое освободил для него Грин, и даже не в том, что тот действовал за его спиной… Просто было в следователе, во всей его фигуре, в его маленьких влажных глазах что-то настолько простое и несчастное, что Гарри начинал чувствовать к нему жалость. И эта жалость заставляла его страдать.
- Я… - Грин тяжело сглотнул. – Никогда бы не подумал, что вы способны на такое.
- Я хотел, чтобы ее отпустили, - грубо ответил Гарри и отвернулся. Смотреть на белый дрожащий подбородок стало невыносимо.
Он знал, что Грин смотрит на него своими застывшими водяными глазками, что на его полных красных щеках блестят капельки пота, что в плаще ему очень жарко, но без плаща Грин почему-то чувствует себя неловко. И конечно он знал о том, что внутри у этого человека, словно зверь в клетке, мечется бешенство. Поэтому когда потные красные пальцы сомкнулись на его горле, а затылок больно стукнулся о стенку шкафа, Гарри не удивился и даже не пытался сопротивляться. Потому что заслужил. Потому что так, глядя прямо в лицо следователю, задыхаясь под давлением его рук, он уже не чувствовал себя виноватым, да и жалость куда-то ушла.
- Сученок, - шептал Грин. – Тварь, тварь, тварь…
С каждым словом он встряхивал Гарри за ворот свитера, но тот уже безучастно смотрел куда-то в бок, будто прислушиваясь к мерному стуку своего затылка о стенку шкафа.
Голос следователя стал мокрым, слова вылетали почти жалобно, с хрипом и, наконец, совсем кончились. Грин разжал пальцы и почти рухнул в дальний от Гарри угол.
- Извините, - прошептал он. – Извините, я не хотел… чертова работа… ненавижу ее… ненавижу…
Грин закрыл лицо руками и мелко затрясся.
- Ну так и шли бы на пенсию, - сипло сказал Гарри, уже заранее зная, что ответит Грин.
- У меня больше ничего нет, ничего.

***

Тучи расползлись, и солнце жадно накрыло комнату волной белого, слепящего света. Гарри прищурился, силясь разглядеть фигурки кошек. Вон его Рыжий – толстый ухмыляющийся бандюга с откушенным ухом. Это она придумала, что ухо откусили. На самом деле оно просто отвалилось в духовке.

***

- Эй, - она ласково потрепала его по волосам, - ты ничего не понимаешь. Так даже лучше.
Он раздраженно повел плечами.
- Мой кот - инвалид. Куда уж лучше.
Она засмеялась, и он совсем сник.
- Твой кот - бандит. Только представь, где он его потерял!
- В духовке? – уныло.
- Нет. Он подрался с другим котом. Из-за кошки. Тот вцепился ему в ухо, но твой Рыжий – парень не промах – ка-а-ак дал ему лапой по морде! И…
- Тот кот был черным? – с надеждой.
Она запнулась.

***

Гарри вспомнил, как изменилось ее лицо, когда он спросил про черного кота. Ей будто стало очень больно.
Он снова взглянул на Рыжего. Котяра лежал, подмяв под себя мощные лапы, и сладко щурился, разомлев на солнце.
Черный сидел совсем рядом. Тощий, вызывающе элегантный, он изящно обложил кольцом хвоста свое худое гибкое тело. Такой спокойный… Гарри знал, сколько обмана в этой позе: черный ублюдок в любой момент готов отпрыгнуть с хриплым шипом. Но ничего, она правильно сказала: Рыжий – парень не промах.
Вот он неспешно открывает один глаз, и черная миндалина зрачка лениво плавает из стороны в сторону: туда-сюда, туда-сюда… не замирает даже на темном пятне сбоку. Тонкие занавески цвета ванили, засохшая герань на подоконнике и солнце - жаркое и румяное, будто пирог только что вынутый из духовки.
Теперь обратно.
Взгляд снова безразлично скользит по темному силуэту, перебегает на журнальный столик, замирает на мгновение у чайных приборов (какой из них с молоком?) и, наконец, останавливается на девушке. Сейчас она и сама похожа на необожженную глиняную фигурку: серый линялый свитер, серая шапка с красной пуговицей… Она сидит на полу, скрестив ноги, руки безвольно лежат на коленях, подбородок уткнулся в грудь – лица не видно. Как брошенная кукла.
Острые изогнутые когти осторожно показались из густой рыжей шерсти.
Котяра зевает, открывает второй глаз, выгибает спину, потягивается. Когти скрежещут о дерево полки, он жмурится, замирает и вдруг бросается резко вбок. Мощная лапа рассекает когтями воздух. А Черный-то ловок…
Рыжий разворачивается, готовый к прыжку. Усы топорщатся, длинный пушистый хвост мечется из стороны в сторону, хлеща покатые бока.
Черный тихо шипит, пригнув морду к земле. Тонкие, будто прозрачные когти лишь на миллиметр выглядывают из шерсти. Темно-зеленые, почти черные глаза неподвижны, и только усы чуть подрагивают, обнажая длинные белые клыки.
Несколько бесконечных секунд они смотрят друг на друга. Потом Черный делает осторожный шаг куда-то вбок, Рыжий с опозданием, будто нехотя, повторяет за ним. Так начинается их медленное, осторожное движение по кругу. Они кружат, не спуская друг с друга глаз, напряженные до предела, собранные как никогда. Рыжий незаметно ступает чуть внутрь, сокращая расстояние, почти готовый к решающему прыжку… Но Мерлин Великий! Кончик черного хвоста вдруг раздваивается, и тонкий трепещущий язычок скользит наружу… и это уже не хвост, а черная блестящая гадюка!
Гарри открыл рот, чтобы крикнуть Рыжему, но в горле моментально пересохло. Он вновь и вновь размыкал губы, силясь выдавить хоть звук, но все напрасно. Грудь сдавило. Он поднял руки, чтобы нащупать невидимые веревки, но… вместо них увидел лишь две черные жилистые лапы. Гарри поднял голову и встретился с неподвижным чернильным взглядом Рыжего. Над ухом чуть слышно зашипело…

***

- Мистер Поттер! Мистер Поттер!
Кто-то с силой тряс его за воротник. Голова беспомощно болталась из стороны в сторону, и очки, в конце концов, свалились.
- Пре… прекратите, - пробормотал он, неловко отпихивая чужые руки. – Я не Рыжий… не Рыжий…
- Да не рыжий вы, не рыжий, - заверещало над ухом. – Просыпайтесь. Снейп здесь.
- Что?!
Гарри распахнул глаза и заозирался по сторонам. Жарко. Тесно. Темно. Он зашарил вокруг себя руками, но всюду натыкался на деревянные панели. Наконец ухватился за кусок какой-то ткани и, что было сил, дернул. Кто-то охнул и дал ему по руке.
- Возьмите свои очки… д-дурак!
В щеку ткнулось что-то холодное.
- Вы не умеете, дайте, - Гарри мотнул головой и сам поправил очки. – Что тут?
Он посмотрел в комнату. Девушка уже сидела на диване и разливала чай. Руки у нее дрожали, и заварка то и дело выливалась на стол.
Гарри направил взгляд влево и, наконец, понял, почему в комнате стало заметно темнее, - Снейп стоял у окна, заслоняя собой поток солнечного света. Какие-то ошметки лучей проскальзывали внутрь, огибая его черный силуэт, но в целом создавалось впечатление, что над миром нависла как минимум тень вселенского зла. Гарри усмехнулся, зацепившись за эту мысль.
Возможно, Джинни была права. Для него Снейп не просто еще один Пожиратель Смерти, придаток Вольдеморта, а отдельное, самостоятельное Зло.
Снейп был даже хуже Вольдеморта.
По крайней мере, вина Тома Ридлла не вызывала неоправданных сомнений.
Гарри тряхнул головой, отгоняя беспокойные мысли, и перевел взгляд на Грина. Старший инспектор вплотную приник к прозрачной дверце шкафа и, кажется, забыл о дыхательной функции организма.
«То ли трусит, то ли не терпится», - зло подумал Гарри и отвернулся.
Снейп не шевелился.
- Чай, - в затхлой тишине комнаты ее голос прозвучал неожиданно звонко.
Снейп резко повернулся и подошел к дивану. Но не сел, а, заложив руки за спину, встал рядом. Она подняла голову и нерешительно посмотрела на него снизу вверх.
Гарри не видел лица Снейпа – мерзавец стоял спиной к шкафу – но по тому, как расширились глаза девушки, понял, что кое-что они с Грином упустили.
Легилименция.
Гарри беспокойно нащупал в рукаве палочку.

***

- Я смотрю, ты дрожишь, - мягко, вкрадчиво. Он улыбается уголком губ, а она не в силах пошевелиться.
Ничего не бойся. Отвечай что-нибудь.
- Д-да. Здесь холодно.

***

На первый взгляд комната была как будто нетронутой. Бьющее сквозь занавески солнце, сверкающий песок пыли в воздухе, ухмыляющиеся физиономии кошек… и она – застывшая, как никогда бледная, совершенно замерзшая. Ему не нужно был брать ее за руку – и так видно, что дрожит.
Снейп быстро прошелся по комнате, выглянул на балкон – ничего подозрительного. Магию он не чувствовал.
Достать палочку так и не решился – не известно, промыли ли девчонке мозги в аврорате.
Впрочем… он замер у окна.
- Ты… господи, так неожиданно…
Она покачала головой. Руки у нее сильно тряслись. Неужели так боится?
- Что с тобой? – спросил он прямо. Его интонации были сухи и скрипучи, как январский снег. И голос звучал так же холодно.
- Я… - она было встала, но тут же снова села, будто не справившись с ногами. – Тебе здесь опасно.
- Мне теперь везде опасно, - он безразлично пожал плечами, не спуская с нее цепкого напряженного взгляда.
- Чай? – робко спросила она.
Эти виноватый голос, жалкий взгляд, сутулые плечи… ну-ка, ну-ка, детка, что же ты натворила?
- К черту чай, - он ухмыльнулся – нехорошо, опасно – и склонил голову набок. Она совсем сгорбилась и затеребила краешек шарфа.
Так-так.
- Рассказывай, милая. Чего ж ты молчишь? – вкрадчиво, почти нежно произнес он.
- Ты… понимаешь, - она провела рукой по лицу, задев кончик носа, - Гарри…
- Ах, Гарри, - повторил он.
- Нет-нет, все не так, - она закусила губу и замотала головой.
Внутри у него все клокотало от ярости. Поттер. Сучий ублюдок… везде успел.
- Я знаю, что за домом слежка. И знаю, что Поттер ошивается здесь каждый день. Чем вы занимаетесь, что он спрашивает?
Он заложил руки за спину и теперь возвышался над ней, будто инквизитор на допросе.
- Мы... - она сглотнула и подняла на него полные слез глаза, - мы лепили фигурки в виде кошек.
- Фигурки, значит.
Он стремительно подошел к полкам и сразу выловил взглядом рыжего кота. Он был странно похож на того, которого Снейп когда-то разбил. У кота не было одного уха, и сам он нагло ухмылялся. Снейп подавил в себе желание впечатать котяру в пол носком ботинка и снова повернулся к девушке.
- Так ты со всеми лепишь кошек, - выплюнул он.
Она дернулась как от удара.
- Может, ты с ним еще и спала, а? – он злобно сузил глаза и сжал губы в полоску.
Она молчала.
- Отвечай! – рявкнул он.
- Да, - совсем тихо.
- Ч-что? – он отпрянул назад, уткнувшись спиной в полки.
- Да, я спала с ним. Один раз.
Он задыхался.
Сучка. Чертова сучка.
Снейп медленно подошел к дивану.
Он видел, как напряглись под его взглядом худые плечи, как медленно, словно в любой момент на нее обрушится потолок, она подняла к нему свое лицо, и он в который раз подумал, что есть в ее взгляде что-то медовое. Он моргнул, пытаясь уйти от контакта, но медовые нити мгновенно опутали его сознание, заполнив все вокруг тяжелой золотистой массой. Что ж… он чуть улыбнулся и расслабился, позволив увлечь себя в сахарную глубину.
… - Мерзнешь?
Пальцы с обкусанными ногтями скользят по ее ладони.
… - У Снейпа сразу получилось…
Черная фигурка кота подлетает к потолку.
… - Ты красивая… он говорил тебе это?
Маленькие ладошки судорожно стирают слезы.
…- Это когда снятся сны…
… - Любишь его?! Любишь?!
Ублюдочный рыжий кот сладко улыбается.
… Любишь?
… Ты красивая…
… Он убийца…
... Убийца…
… Убийца…
… Любишь?..
… Это когда снятся сны…
Перед глазами пляшет кошачий оскал.
… - Он убил. Ты ведь не любишь?..
Клок черной шерсти в луже меда.
… Он только ненавидит…
… Он никогда не будет тебя любить!..
… Ты красивая…
… Красивая…
… Красивая…
- Хватит!
Ее отбрасывает на спинку дивана. Он опускает взгляд на свою правую руку и, будто лишившись опоры, почти падает на подушки дивана. Дежавю.
Она сидит, сгорбившись, уткнув лицо в колени, и громко надрывно ревет.
Он ударил ее. Как тогда… ночью.
Чувствуя, что сердце вот-вот остановится – так бешено оно колотилось – он тянет ее к себе, сжимает в ладонях ее сопротивляющиеся руки, стаскивает чертову шапку и шепчет куда-то в ворох волос:
- Зачем же ты…
Она вдруг освобождается, а потом обвивает его шею руками и прижимается всем телом. Он обнимает ее в ответ, наверное, слишком сильно: она прерывисто дышит, словно ей не хватает воздуха, но лишь сильнее льнет к нему, стискивает пальцами черную шерсть свитера и плачет с такой болью, что он чувствует себя мертвым.
- Сны, понимаешь? – шепчет она с отчаянием. – Когда снятся сны. Мы спали. Спали.
Она надрывно плачет в его свитер, а ему больно дышать.
- Я понимаю, - шепчет он в ответ и гладит ее по голове, - понимаю. Прости, если сможешь, прости…
Ее запах, ее взгляд, ее волосы… грудь распирает от сильного, щемящего и оттого странно неприятного чувства. Он не знает что делать, он смущен. Девушка… ее слишком много. Она не только в его объятиях – везде. Эти кошки, солнце, шершавый плед на спинке дивана, эта яркая теплая комната. И все вместе – страшный нереальный мир, сытый красками, желаниями, слезами, смехом, медом…
Она вдруг отодвигается, и он видит ее розовое в слезах лицо, ее улыбку. Улыбается. Губы плотно сжаты, и эта улыбка… глубокая, ясная, сладкая. И счастье, смущение, какой-то непонятный детский восторг и боль - в каждом изгибе… Она не сердится, она заранее ему все простила.
Девушка чуть подается вперед, и он замирает, оглушенный предвкушением, не смея вдохнуть, не зная, что делать с глазами – закрыть ли?
Она смотрит до последнего – нежно и неуверенно – и за секунду до столкновения опускает ресницы. Он сжимает рукой плед, и точно такая же рука, невидимая, но неотвратимая сжимает его сердце, когда ее теплые губы касаются его – тонких и неподатливых.
Он застывает под этим поцелуем, сбитый с толку, растерянный, испуганный… что дальше? Что?
Она целует его снова и снова. Ее поцелуи сухие, но теплые и приятные. А еще – чуть горькие от слез.
Он позволяет целовать себя, не решаясь ответить. Ее руки на его плечах, а он не знает, куда деть свои.
- Поцелуй меня и ты. Пожалуйста, - ее шепот разбивается об его губы, и с последним слогом он размыкает их и выполняет эту просьбу. Она придвигается еще ближе, а потом и вовсе перекидывает правую ногу через его колени, и... между ними больше нет воздуха, совсем. Он чувствует ее всю.
Его руки гладят ее спину, ее пальцы в его волосах, бьющее в окно солнце, оранжевый шарф… шарф, который нужно снять.
Ее губы раскрываются навстречу вновь и вновь – теперь они влажные и распухшие – и он с удовольствием принимает их своими, вбирает целиком, ласкает так, как никогда не умел и никогда не думал научиться. Ее беспокойные вздохи между поцелуями, тонкие каштановые волосы, которые он не успевает убирать назад, запах краски – все смешалось, и сам он уже дышит также нетерпеливо и беспокойно, и пальцы уже не слушаются.
Он снимает с нее свитер, она мычит что-то неразборчивое.
- Шфрр…
- Что? – собственный голос звучит непривычно хрипло, будто чужой. – Что такое?
- Шарф, - она выныривает из вороха шерсти, и он понимает, что действительно совсем забыл про эту оранжевую тряпку.
- Убери руки, - он ввинчивается пальцами в колючие нити, тянет на себя и одним резким движением сдергивает ненавистную шерстяную ленту.
Она ойкает, чуть не падает с его колен, но он вовремя хватает ее за руки и опрокидывает на себя.
Она тихонько смеется, а он целует ее шею – беспорядочно, быстро, внутренне ликуя от победы над оранжевым монстром.
И вот уже ее руки под его свитером, и на какой-то момент все меркнет и черная шерсть набивается в нос. А потом снова солнце, снова ворох каштановых волос и красные зацелованные губы. И все вертится, крутится в каком-то невероятном водовороте солнечной пыли и запаха меда, он задыхается и невольно стонет, когда она касается его груди своими маленькими холодными ладошками.
Он едва находит в себе силы, чтобы отстраниться. Она лежит перед ним – худая, белая. Сквозь тонкую кожу груди просвечивают голубые венки. Он осторожно проводит пальцем по одной из них. Она улыбается – чуть смущенно и озорно – берет его руку в свою и медленно, глядя ему в глаза, ведет к маленькому коричневому соску. Снейп напряженно сглатывает, когда его пальцы достигают цели, и, не сдержавшись, наклоняется и захватывает напряженную кнопку губами. Девушка захлебывается вдохом, запускает пальцы в его волосы, поглаживает, будто кота. Спустя бесконечно сладкие минуты, он поднимает голову, с секунду смотрит в ее большие сияющие глаза, а потом целует, языком разжимая зубы, захватившие нижнюю губу. Она обхватывает его ногами, вжимается в его бедра, руки беспорядочно блуждают по телу… Она хочет его. Мерлин, она его хочет!
Снейп целует ее снова и снова, а пальцы в это время сражаются с молниями, пуговицами, кнопками… черт возьми, сколько всего… Она расстегивает ремень его брюк, царапает ногтями неподдающуюся застежку, затем молния, чтоб ее….
И громкий долгий стон, когда он, наконец, входит в нее – горячую, влажную, такую необходимую.
Она запрокидывает назад голову, зажмурив глаза, и шепчет, беспорядочно, непонятно, жарко:
- Как же ты теперь уйдешь?.. Как же?
- Я не знаю… не знаю, - шепчет он в ответ, с трудом разбирая ее слова. – Молчи… потом… все потом…
И она тихонько кивает и закрывает глаза.
Его движения ускоряются, он входит в нее коротко и резко. Она кусает губы, сжимает руками его плечи. Он весь в поту, в горле пересохло и даже нечем кричать. Снейп низко рычит, входя в нее так глубоко, как это только возможно, а она, не сдержавшись, стонет. Он открывает глаза, сталкивается с ее взглядом – медовым, страстным – и с громким стоном, содрогнувшись всем телом, изливается.
Солнечная пыль забивается под веки, и темнота перед глазами бьется под ударами бесконечного солнечного потока. Он везде и нигде. Он существует и нет.
И ничего не важно. Тюрьма, зелья, Поттер и Скримджер – все это осталось там, в мире, где больше нет магии. Не для него. Все волшебство теперь здесь – в этой комнате, в этих кошках, в этом оранжевом шарфе, в этом солнце. В Ней.
Она успокаивающе гладит его по спине и тихонько шепчет прямо в ухо.
- Знаешь, ведь я тебя совсем люблю.

***

Потом они долго лежали на ее широком выцветшем диване и молчали. Наверное, Снейп даже задремал. Ему казалось, он прикрыл глаза лишь на секунду, но не могло же солнце сесть так быстро? Фонарь под окном настойчиво сыпал в комнату светом, но то, что раньше казалось ярким и теплым, теперь стало тусклым и незначительным. Не видно было кошек. Как будто они растворились в тенях.
- Странно, что Гарри не пришел сегодня, - раздалось слева.
Он чуть повернул голову в ее сторону. Она лежала, разминая перед глазами глину, - голая и совсем-совсем белая в противном фонарном свете.
- У него дела, - он перевел взгляд не потолок, - на работе.
Она отбросила глину в сторону и приподнялась на диване:
- Откуда ты знаешь?
- Знаю, - просто сказал он, как-то неопределенно поведя бровями. – Я многое про него знаю.
- А я - ничего, - она грустно опускает ресницы и вздыхает. – Он только сказал, что есть кто-то, кто ждет его дома.
- Нет, - он неприятно скривил грубы, - он бросил ее недавно. Или она его. Об этом писали во всех газетах… - он осекся и резко поглядел в ее сторону.
- В каких газетах? – она нахмурилась.
На улице кто-то свистнул. Громко пронеслась машина.
- В каких газетах? – повторила она с нажимом.
- В тех, которые ты не читаешь, - зло выплюнул он и отвернулся.
Помолчали.
- Он придет завтра, - наконец выдавил из себя Снейп.
Ему не хотелось говорить про Поттера. Тем более с ней. И сейчас.
Но это было необходимо. То, что случилось между ними, в его планы не входило, а значит, не должно было влиять на тот порядок вещей, который он наметил.
Она ничего не ответила.
Тогда он продолжил:
- Тебе придется сказать ему кое-что.
- Что?
Он поднял левую руку и сжал ее локоть.
- Что я приду к тебе на следующий день.
Она подскочила, выдернув у него руку, и теперь сидела над ним – белая будто призрак, странно решимая и очень худая.
- Нет.
- Что «нет»?! – он тоже приподнялся и теперь смотрел ей прямо в лицо – тоже тощий и злой.
- Он тебя поймает.
- Именно.
- Но зачем?! Боже, зачем?!
С отчаянным непониманием она впилась в нижнюю губу и теперь комкала ее зубами, не зная, что еще сказать. Ее острые плечи ссутулились, да и вся она как-то мигом сжалась.
- Послушай меня, - он обнял ее лицо ладонями, заставляя смотреть себе в глаза. – Ты ведь хочешь помочь Гарри? Хочешь?
Она медленно кивнула.
- До тех пор, пока я на свободе, война для него не кончилась. Но дело не во мне. Он должен это понять. Альбус заставлял его смотреть вокруг. Но Альбуса больше нет…
- Ты убил его, - вдруг сказала она.
Он резко моргнул и опустил руки.
- Ты убил его, - повторила она.
Он тяжело сглотнул и сипло произнес:
- Ты знала это, когда спала со мной.
Девушка порывисто вдохнула, словно с болью, и, подавшись вперед, обняла его – крепко, тепло.
Он уткнулся лицом в ее мятые волосы и заморгал – часто-часто. Хорошо, что она не видит.
- Я не хочу об этом думать, - шептала она, тихонько водя по его спине своими тоненькими пальчиками. – Я только очень за тебя боюсь. Почему-то все, кто мне нужен, умирали. Все мои коты умирали. Мне кажется, что если ты тоже умрешь, я больше никогда не смогу лепить кошек. Я, наверное, вообще больше ничего не смогу.
- Тогда ты должна мне помочь.
- Я сделаю все, как ты скажешь.
Он неуверенно улыбнулся и погладил ее по острым лопаткам.
Кто знает, может, для него еще не все потеряно?
- Сегодня ночью я пришлю тебе сову…

***

Ничего не бойся. Отвечай что-нибудь.
- Д-да. Здесь холодно.
Он чуть наклонился вперед и сжал в руке ее пальцы. И правда, ледяные.
Снейп убрал руку, оглянулся на полки с кошками.
- У тебя новый кот.
- Это Гарри слепил, - ответила она и как-то виновато опустила голову.
- О, Гарри, значит, - Снейп ухмыльнулся и подошел к полкам.
Рыжий нагло улыбался ему в лицо. Ублюдочный кот.
Снейп аккуратно взял фигурку двумя пальцами и подкинул в воздух.
Гарри сжал кулаки. Ах черт, будь Рыжий настоящим, он бы полоснул мерзавца по роже.
- Интересно, Гарри сильно расстроится, если его кота не станет?
- Да, черт возьми, - сказал Гарри, распахнув дверцу шкафа, - я расстроюсь.
- Ох, - только и смог произнести Энтони.
- Мистер Поттер, мистер Грин, - нисколько не удивленный Снейп отвесил им шутовской поклон.
- Поставьте его на место, - Гарри вытащил из рукава палочку и направил ее на Снейпа.
Снейп хмыкнул и поставила кота на полку.
- Мистер Грин, не ищите свою палочку. Сейчас она вам не понадобится, - обратился он к следователю.
Толстяк беспомощно глянул на Гарри и пролепетал:
- Куда ж она делась?
- Авроры и без вашего сигнала будут здесь с минуту на минуту. А вот и они.
И действительно: дверь с треском распахнулась, и в комнату, выставив вперед палочку, ворвалась Тонкс, а за ней еще шестеро в малиновых мантиях.
Комната тут же огласилась криками:
- Экспелиармус!
- Ступефай!
- Ступефай!
- Ступефай!
- Ступефай!
- Ступефай!
Но… Гарри сглотнул. Ничего не произошло. Авроры, растерявшись, опустили палочки. Ни одно заклинание не сработало.
- Что вы тут? – прокаркало откуда-то из коридора, и в тот же миг на пороге, прихрамывая, появился Аластор Хмури.
- Ну, вот теперь все в сборе, - довольно объявил Снейп и вытащил из рукава палочку.
- Какого дьявола?! - рявкнул Хмури и мигом выхватил свою палочку. Авроры в нерешительности топтались рядом, глядя то на Поттера, то на Хмури. Тонкс, поджав губы, смотрела прямо на Снейпа, но тот, казалось, ее вовсе не замечал.
-Что происходит? – рявкнул Гарри.
Поттер стоял, направив свою палочку на Снейпа, но не решался произнести заклинание. На виске отчаянно стучала жилка. Становилось ясно, что ситуация не под его контролем.
- По-видимому, наш приятель Снейп использовал заклинание Примирения, - процедил Хмури, пряча палочку в рукаве.
- Что это значит? – одновременно спросили Тонкс и Гарри.
- Это значит, что в данный момент никто, кроме нас с вами, Поттер, не может колдовать в этой комнате, - лекторским тоном произнес Снейп. – Раньше этим заклинанием пользовались, чтобы остудить пыл дуэлянтов и не позволить им убить друг друга. Я его немножко модифицировал. Через пятнадцать минут оно прекратит свое действие. Этого времени нам с вами должно хватить для беседы. Условия ясны?
- Не спускай с него глаз, парень, - прокаркал Хмури.
Теперь он стоял рядом с Тонкс: его правый глаз смотрел на Снейпа, а левый, прекратив свое хаотичное вращение, уставился прямо на Гарри.
- Я бы на твоем месте распустил ребят, Аластор. Ты ведь знаешь, о чем речь пойдет.
Аврор нахмурился и выплюнул:
- Чертов ублюдок. Все продумал. На кухню, - скомандовал он аврорам. – И не высовываться без моего сигнала.
- Но сэр, - начал было один.
- Выполняйте!
Повисла гнетущая тишина. Наконец авроры вышли.
- Поттер, наложите звукоизолирующее, - обратился Снейп к Гарри.
Тот растерянно посмотрел на Хмури.
- Делай, как он сказал, - ответил тот.
- Что ж, - продолжил Снейп, когда Гарри произнес заклинание. – Осталась лишь парочка штрихов. Мистер Грин, сядьте в кресло. А ты, - повернулся он к девушке, которая до этого тихо сидела на диване, - отойди к окну.
Она кивнула и подошла к подоконнику.
- Давай, Снейп, - Хмури ухмыльнулся, - рассказывай свои байки. У тебя осталось не так много времени.
- Мне хватит, - осклабился Снейп. Сам он тоже опустился в кресло, стоящее позади него.
Гарри стоял четко напротив, леденея под его взглядом. Все шло не так.
- Вы, Поттер, просили девушку спросить у меня, почему я сделал… то, что сделал.
Снейп соединил кончики пальцев и теперь смотрел на него поверх злым насмешливым взглядом.
- Так вот, я вам отвечу. Я убил Альбуса Дамблдора, потому что он меня об этом попросил.
- Ложь! – одновременно воскликнул Хмури и Тонкс.
Сам Гарри стоял молча, не отрывая взгляда от Снейпа.
- Я не верю тебе, Снейп. То письмо Дамблдора было подделкой.
- Вам это, разумеется, сказали эксперты аврората, - ухмыльнулся Северус. – Вам его случаем не вернули обратно? Нет? Какая жалость. Впрочем, сейчас я поведаю вам еще парочку интересных подробностей. О тех, на кого вы работаете.
Гарри оглянулся: Хмури, побагровев, дико вращал своим магическим глазом, стиснув в руке палочку. Тонкс стояла, хмуро глядя куда-то в сторону.
- Ваши друзья, - Снейп брезгливо кивнул в их сторону, - конечно, не рассказывали вам о том, что нам с ними приходилось сталкиваться по работе не только в Хогварце и на собраниях Ордена.
Гарри непонимающе заморгал.
- О чем вы?
- О том, что Альбус Дамблдор был всего лишь человеком и тоже время от времени совершал ошибки. Во-первых, он не последовал моему совету поговорить с Нарциссой и спрятать их с Драко от Лорда еще до начала шестого курса. Лорд заранее сказал мне о том, что за ошибки Люциуса будет отвечать его сын. Так что у нас было чем испугать Нарциссу. Альбуса остановило то, что в этом случае мне пришлось бы раскрыться перед ней. И была вероятность, что она сообщит Лорду, что я предатель, дабы заслужить прощение. В результате, когда мы уже упустили шанс вмешаться, эта идиотка вместе с Беллой пришла ко мне просить, чтобы я позаботился о ее сыне, а заодно взял на себя убийство, порученное Драко. В силу обстоятельств я не мог отказаться и дал ей Нерушимую клятву.
Теперь Снейп говорил быстро и без эмоций, будто отчитывался. Гарри внимательно следил за лицом предателя – бесстрастно. А ведь мерзавец говорит об убийстве.
- По началу я решил не говорить об этом Дамблдору, но тут старик допустил вторую ошибку – он рассорился со Скримджером. В то время как логичнее было бы сотрудничать с этим ублюдком.
Снейп остановился и продолжил после небольшой паузы.
- Не могу сказать, что вызов в министерство был для меня полной неожиданностью, но вот предложение, которое я там получил, - Снейп усмехнулся. - Скримджер предложил мне докладывать ему лично. Причем его интересовала не только та информация, которую я получал у Вольдеморта… он хотел, чтобы я шпионил и за Альбусом. Ему было чем прижать меня. Он мог поднять любое из тех дел, по которым я проходил, учинить новое расследование и отправить меня в Азкабан. Я согласился и в тот же вечер рассказал все Альбусу. Разумеется, он понял, что сам виноват в сложившейся ситуации, но менять что-либо было поздно. Единственное, что мы могли сделать, - пойти тем же путем, что и Скримджер. Почти весь учебный год я докладывался министру, делая все возможное, чтобы убедить его в том, что играю я только на своей стороне. Я сказал ему, что Альбус умирает, а без его поддержки мое положение становится очень шатким. Когда директор умрет, Лорд, скорее всего, отзовет меня из школы... а когда мистер Скримджер и его правительство справятся с Вольдемортом, - Снейп глумливо скривился, - меня посадят в Азкабан, если, конечно, не приговорят к поцелую дементора. Скримджер мне поверил и в обмен на свое полное покровительство попросил кое-что сделать для него… И я ни за что не поверю, Хмури, что ты не знал об этом. Как и ты, Тонкс.
- Не слушай его, Гарри, - невозмутимо произнес Хмури, сложив на груди руки. – Теперь он скажет тебе все, что угодно.
Снейп коротко хохотнул.
- А Нимфадора-то молчит. Или ты тоже скажешь, что я лгу, Тонкс?
- Прекрати это, Северус, - она выглядела очень уставшей, короткие розовые волосы забавно торчали в разные стороны, странно контрастируя с ее грустным, неживым лицом.
– Не знаю, чего ты добиваешься, - тихо добавила она.
- Чего я добиваюсь?! – прошипел Снейп. – Чего я добиваюсь?!
Он вскочил с кресла и тут же оказался рядом с Гарри.
- Я, черт возьми, добиваюсь правды! – прошипел он почти в лицо Хмури. – Скажи ему, давай же! – он махнул в сторону Гарри рукой. – Ну, чего застыли?!
- Северус, - начала было Тонкс.
- О чем он, Нимфадора? – Гарри и сам удивился – как жалко это прозвучало.
Что-то страшное, неправильное объединяло этих троих. Какая-то отвратительная, ужасная тайна, в которую его – Гарри – сейчас посвятят. Он уже чувствовал, что не хочет знать этой правды, какой бы она ни была. Но и не дойти до конца он уже не мог.
Тонкс прижала ко рту ладонь и отвернулась.
Хмури стоял, сжав губы в полоску. Его магический глаз напряженно уставился на Снейпа.
Северус снова рассмеялся – отвратительно и злобно.
А затем повернулся к Гарри и, ухмыльнувшись, сказал.
- Министр попросил меня несколько… приблизить кончину директора Дамблдора. В конце концов, старику приходилось принимать множество укрепляющих зелий. Можно же по чуть-чуть добавлять в них яд, не так ли? Эти двое, - он мотнул головой в сторону авроров, - обо всем знали. Им полагалось после смерти Дамблдора взять вас под свой контроль. Вы работали на Орден Феникса. А Орден работал на Скримджера. Вас все время контролировали, Поттер.
Внутри у Гарри что-то оборвалось. Его все время контролировали. Мерлин…
- Вы… это правда. Тонкс, скажи, это правда? – голос не слушался его, губы дрожали.
- Оставь меня, Гарри, - она закрыла лицо ладонями, замотав головой.
- У него нет ни одного доказательства, - прохрипел Хмури. – Он лжет. Он убийца, предатель! Кого ты слушаешь, Поттер! У него нет доказательств!
- Я знаю, где есть доказательства, - вдруг раздалось совсем рядом.

***

- Присаживайтесь, мистер Грин.
- Я… я только…
- Присаживайтесь, - с нажимом.
Грин неловко засеменил к стулу, но по дороге споткнулся и выронил свою серую шляпу.
- Простите… простите, - залепетал он, наклоняясь за ней под стол.
С того момента как он зашел в кабинет министра магии, Грин так и не решился поднять взгляд на Руфуса Скримджера.
В этом кабинете Энтони был не раз. Особенно часто приходилось оставлять свою шляпу на ореховом столике у двери при предыдущем министре – Фадже.
Нынешний же министр вызывал Грина крайне редко – только по особо важным делам.
И в этот раз дело было настолько важным, что Энтони совсем забыл про ореховый столик. Разве что он оставил там свой покой.
- Итак, - Скримджер сложил пальцы домиком и выжидательно уставился на Энтони своими большими кошачьими глазами.
Грин сглотнул и затараторил:
- Честное слово, я не знаю, как это получилось. Я вовсе не собирался…
- То есть, вы хотите сказать, - министр говорил медленно, с расстановкой, и с каждым его словом Грин все сильнее стискивал в руках шляпу, - что ваше тело зажило отдельной жизнью и занялось самоуправством?
Скримджер хмыкнул и скривил губы в неприятной улыбке.
- Вовсе нет, сэр, - прошептал Грин. Глаза его лихорадочно метались от резной чернильницы к горшку с каким-то экзотическим цветком, украшавшим стол министра.
«Что будет? Что будет?..» - билось у него в висках.
- Давайте восстановим цепочку событий, - тон Скримджера вдруг стал весьма дружелюбным, и от этой перемены несчастный Грин пришел в полный ужас.
«О, Мерлин, Мерлин, Мерлин… помоги, помоги мне… какой кошмар! Какой кошмар!»
- Для расследования вам понадобилось воспользоваться секретным архивом аврората. Вы состоите на хорошем счету, работаете в департаменте по расследованию убийств вот уже пятнадцать лет и не раз прибегали к услугам архива. Мистер Меморис – хранитель архива – утверждает, что ранее вы вели себя самым благоприятным образом, мистер Грин. Вы писали заявление с указанием причины, по которой вам необходимо воспользоваться архивом, получали пропуск, в назначенное время приходили в архив, проходили контроль и всегда (!!!), всегда пользовались только теми материалами, к которым вас допустили. Что же изменилось на этот раз, а мистер Грин?
Несмотря на довольно теплый, дружеский тон, взгляд министра оставался холодным. И этот жуткий контраст говорил о том, что министр в ярости.
- Я… я не знаю, как это произошло…
- Хватит! – Скримджер шарахнул рукой по столу. Резная чернильница подпрыгнула, звякнув крышкой.
Грин сжался.
- Я спрашиваю, какого черта вы полезли в другую ячейку?!
- О Мерлин… простите! простите меня! Любопытство, проклятое любопытство!
Грин в исступлении затряс головой, от чего во все стороны с его жидких, мышиного цвета волос полетели капли пота.
Скримджер сморщился и достал платок.
Грин продолжал бормотать что-то бессвязное, и министр с трудом разобрал фразу:
- Понимаете, эта статья… статья…
- Какая статья?
Но Грин продолжал трясти головой, не слыша вопроса. Бедняга был так напуган, что еле соображал.
- Прекратите истерику! - Скримджер снова хлопнул по столу, и Энтони, неприлично взвизгнув, откинулся на спинку стула.
- Какая статья, я вас спрашиваю?! – министр был в ярости. Этот недоумок, казалось, выводил его из себя самим фактом своего существования.
- В «Придире», сэр. «Предатель или жертва обстоятельств». Вы, должно быть, слышали…
- Как же, - министр холодно улыбнулся. – И даже имел удовольствие читать. И что же?
- Так вот, сэр… я подумал…
- Не вовремя вы это делаете.
Грин замялся, но продолжил:
- Я подумал, что, возможно, в этой ячейке есть что-нибудь проясняющее…
- Проясняющее, значит. И что же? Что интересного вы там обнаружили?
Скримджер откровенно издевался. Нельзя сказать, что он получал удовольствие от этой сцены, но было необходимо потянуть время. Он еще не решил, как выйти из этой досадной ситуации.
- Что… поверьте, я толком не успел ничего разглядеть. Сразу набежали какие-то люди…
- Вы лжете.
Грин осекся и быстро-быстро заморгал своими круглыми выпуклыми, как у рыбы, глазами.
- Поверьте…
- Не поверю. Что вы там видели?
- Там… там была папка. Дело номер…
- Дальше.
- Я просмотрел всего пару страниц. Там был какой-то договор, сэр…
- Какой-то?
Энтони зажмурился, вцепившись обеими руками в шляпу, а потом выпалил на одном дыхании:
- Договор о сотрудничестве. Мистер Снейп обязался сотрудничать с министерством магии, с департаментом военной агентуры. За этим листом следовали сведения, которые он передавал. Были еще какие-то бумаги, но я не успел…
- Вы не успели основательно там порыться. Впрочем, того, что вы видели, вполне достаточно...
- Нет! – закричал Грин и закрыл лицо руками.
Скримджер хмыкнул. Решение пришло неожиданно.
- …чтобы поручить вам это дело.
- Ч-что? – Энтони поднял голову и теперь смотрел на Скримджера ошалелым неверящим взглядом.
- Да. Я лично поручаю вам дело Снейпа. Теперь его поимка – ваша задача.
Грин шумно сглотнул. По его виду было понятно, что в голове у него идет лихорадочная работа мозга. Грин только теперь начал анализировать увиденное. До этого… было не до этого.
Вдруг его зрачки расширились, толстый двойной подбородок мелко затрясся.
Скримджер довольно улыбнулся. Все верно, мистер Грин. Все верно.
Но Скримджер ошибся. Грин пришел к совсем другим выводам.
- Но… я не понимаю, ведь… ведь получается, что Снейп действительно работал на нас! Но тогда… вы же… вы ведь не хотите сказать, что убийство Дамблдора было… что это приказ…
- Идиот! – Скримджер вскочил. Этот трюк дался ему нелегко: нога тут же отозвалась резкой болью. Но он выстоял и теперь возвышался над Грином, будто лев, готовый растерзать свою жертву.
- Идиот! – рявкнул он снова.
Побелевший Грин взирал на него с таким ужасом, что было просто удивительно, как у бедняги не случился разрыв сердца.
- Как… да как вы смели подумать подобное?! – взревел Скримджер. – Дамблдор… это был великий человек! Человек, отдавший жизнь на благо победы, преданный ублюдком, которому мы все имели несчастье доверять! Его смерть стала потерей для всех нас. И вы смеете… как только ваши мозги могли породить подобную мысль! Этот ширпотребный журнал, публикующий статьи самого разного рода… и вы, взрослый человек – человек, занимающий, такую (!!!) должность! Вы поверили той чепухе, что они там написали!
- Я… Я…
- Вон отсюда, - Скримджер властно указал на дверь. – Сегодня же приступайте к своим новым обязанностям и хорошенько подумайте над нашим разговором. И… приведите в порядок свои мысли, Грин. Это приказ.

***

Все посмотрели на Грина. Инспектор сидел на самом краешке кресла – испуганный и бледный. Свою серую шляпу он судорожно сжал в руках и теперь был похож на прихожанина церкви перед исповедью.
- Что? Что вы мелете, Грин?! – завопил Хмури, выхватив палочку.
- Я знаю, где доказательства, - снова пролепетал Грин. Его маленькие маслянистые глазки блестели так, будто он сейчас заплачет. – Архивы министерства. Военная агентура. «Совершенно секретно». Дело № 96. Письмо, сведения и…
- Замолчи! – взревел Хмури. Тонкс отступила к стеллажам с книгами. – Замолчи, чертов идиот! Иначе я вырву тебе язык!
Грин всхлипнул и посмотрел на Гарри глазами полными ужаса.
- Мистер Поттер, вы… вы понимаете, что это значит?
Гарри стоял, будто пьяный, все плавало перед глазами в каком-то ужасном цветном тумане – слова, лица, кошки. Его обманывали. Его всегда обманывали.
- Поттер, - кто-то с силой тряхнул его за плечи. Снейп. Человек, которого он ненавидел.
- Где ж вы раньше были, а профессор? – он горько усмехнулся, оттолкнув руки мужчины.
- За вами все время следили. Они даже проверяли вашу почту, - ответил Снейп.
- Пора кончать с этим цирком, - раздалось позади Снейпа. – Ступефай!
Снейп резко подался вперед и повалил Гарри на пол. Заклятье разбилось о полки с кошками. Во все стороны полетели осколки.
- Время вышло, - прошептал Снейп в лицо Гарри и откатился в сторону. Гарри еле успел увернуться от второго Ступефая, предназначенного профессору.
Поднявшись, он выхватил из рукава свою палочку и…
- Инсендио!
Рукав мантии Хмури вспыхнул.
- Ты что, щенок, делаешь?! – взревел тот. – Экспелиармус!
Гарри отскочил к двери, но в это время она распахнулась, и в комнату, толкаясь, ворвались авроры.
- Аппарируйте, я задержу их! – крикнул Гарри Снейпу и наложил на двух авроров заклятье окаменения.
- Ступефай! – еще одного выбросило в коридор.
– Поттер, не идиотничайте! Вы сами создали антиаппарационный барьер! Когда я, мать вашу, мог его снять?! – рявкнул Снейп с другого конца комнаты. – Эванеско!
Веревки, посланные Тонкс ему в ноги, исчезли.
– Круцио!
Тонкс рухнула, забившись в судорогах.
- Фините Инкантатем!
Проклятье прекратилось, но Тонкс так и осталась лежать на полу.
- Нимфадора! - закричал Хмури. Та не отозвалась. – Мерлин мой, Дора… Экспелиармус! – взревел он.
Снейп успел отбить проклятье, но не заметил пущенный в его сторону другим аврором Ступефай.
Кто-то дернул Снейпа к стене.
- На балкон, идиотка! Убирайся отсюда, - зашипел Снейп, отталкивая девушку за свою спину.
- Слева! – она дернула его за рукав, он вовремя отбил посланное аврором режущее.
- Я сказал, вон! – он грубо швырнул ее на пол.
- Мисс, мисс пойдемте отсюда, - зашептал кто-то рядом.
Грин вынырнул из-за дивана и, схватив ее за талию, потянул на себя.
- Пустите, - забрыкалась она.
- Нам нужно уходить, - Энтони вовремя прижал ее к себе – мимо пролетел луч Круциатуса. – Вы ему не поможете. Тихо!
- Пустите меня!
Она пыталась вырваться, но толстый Грин был гораздо сильнее. Он зажал ей рот своей толстой вспотевшей ладонью и, затаив дыхание, прикрыл глаза. Как же он боялся в такие моменты. Как же он ужасно боялся…
Он несколько раз глубоко вздохнул и глянул в сторону двери.
Нет, не пройти. Поттер и огромный рыжий аврор схватились в коридоре. Над головой обменивались проклятьями Хмури и Снейп. Двинуться было совершенно некуда. Что ж, по крайней мере, он не даст девчонке попасть под шальное проклятье. Она-то ни в чем не виновата.
- Ах черт! – взвизгнул он от внезапной боли в руке.
- Гарри! – закричала вдруг девушка. – Гарри! Пустите меня, пустите!
Она забилась в его руках, так и норовя снова вцепиться в ладонь, но он перехватил ее руки на запястьях и крепко сдавил.
- Немедленно перестаньте.
- Смотрите, - прошептала она, всхлипнув.
Грин повернул голову и, не сдержавшись, охнул.
Поттер без сознания лежал у двери. Лужа крови рядом с его головой стремительно разрасталась.
Рыжий аврор стоял над ним, все еще сжимая в руке палочку, и выглядел страшно растерянным.
- Не смотрите, - Грин прижал голову девушки к своей груди. – Не смотрите туда.
- Как же так… как же, - она заплакала.
Вдруг Грин заметил, что в комнате стало неестественно тихо. Никто больше не выкрикивал проклятья.
Все еще крепко прижимая к себе всхлипывающую девушку, он осторожно выглянул из-за дивана.
- Ну вот и все, Снейп, - Хмури, тяжело дыша, спрятал палочку из черного дерева в карман мантии. – Вот и все.
Снейп стоял напротив Хмури, опираясь на подоконник. Энтони заметил, что с правой руки бывшего профессора капает кровь. Похоже, его серьезно ранили в плечо.
- Мальчишке нужно помочь, - Снейп кивнул в сторону двери.
- Ничего. Выживет. Промоем парню мозги, он и не вспомнит, что ты тут нес. Эй, Джойс, не стой там. Посмотри, что с Дорой.
Рыжий верзила неуверенно кивнул, но не пошевелился.
- А, черт с тобой, - Хмури сочно сплюнул на пол.
- Итак, Снейп. Кажется, я наконец-то тебя прикончу.
Аврор хрипло хохотнул.
Снейп усмехнулся.
Значит, не будет ни Азкабана, ни дементоров. Может, так оно и лучше.
- Тогда не медли. А то передумаешь ненароком, - Снейп убрал с лица грязные пряди волос и выпрямился. Что ж, он готов.
Хмури чуть отступил назад и, скривив губы в подобии улыбки, поднял палочку.
- Прости, приятель. Авада ке…
То, что произошло дальше, отложилось в памяти всех участников описываемых событий каким-то жутким калейдоскопом сменяющих друг друга картинок.
Из-за перевернутого дивана в своем оранжевом шарфе и непонятно откуда взявшейся шапке с пуговицей наперерез зеленому лучу проклятья вдруг выскочила девушка. За ней, с каким-то жутким нечленораздельным воплем бросился старший следователь. В последний момент, выдавив из своего толстого, неуклюжего тела нечеловеческой скорости рывок, он ухватился за размотавшийся конец оранжевого шарфа и дернул на себя, но… поскользнувшись в луже разлитой по полу заварки, неуклюже рухнул на девушку, по инерции обхватывая ее руками.
- Простите, я… - успел выдохнуть он, прежде чем проклятье ударило его в спину.
- Слезьте с меня, - девушка неловко повернулась под тяжестью навалившегося на нее тела, но вдруг замерла, наткнувшись на остекленевший взгляд маслянистых глазок.

***

- Энервейт! Мисс, мисс, очнитесь! Да Энервейт же!
Она замотала головой, не открывая глаз. Все тело ужасно болело, в голове шумело море.
- Мисс!
Кто-то помог ей сесть, впихнул в слабые пальцы стакан с водой.
- Пейте.
Она послушно сделала пару глотков и отдала стакан обратно. Стало чуть легче.
- Где я? – она медленно подняла веки и уставилась в круглое испуганное лицо совершенно незнакомого ей рыжего парня.
- Как где? – не понял он.
Она глянула в сторону и в ужасе зажала рот рукой. Все мигом вспомнилось. Северус, Гарри, заклятья… мистер Грин.
Толстяк по-прежнему лежал у балконной двери в луже заварки. Черепки заварочного чайника были раскиданы рядом. Она еще в самом начале поцарапала о них коленку, когда Северус толкнул ее на пол.
Она повернула голову к двери.
- Где Гарри?
- Я здесь.
Поттер вошел в комнату, прижимая к голове мокрое полотенце:
- Как ты?
- Северус? – спросила она, проигнорировав его вопрос.
- Сбежал, - коротко ответил он. Странно, но его даже не кольнуло, когда она назвала Снейпа по имени.
А потом зачем-то добавил:
- Он даже не посмотрел, как ты.
Она лишь пожала плечами.
- Что произошло?
Гарри осторожно опустился рядом с ней на диван.
- Когда Хмури убил Грина, Джойс, - он кивнул в сторону рыжего верзилы, неловко стоявшего рядом с диваном, - шарахнул его Ступефаем. А потом дал Снейпу уйти.
Последнее предложение он произнес очень недовольным тоном.
- Ну я ведь… я так понял, что… вы же сами его защищали… я подумал, - забормотал аврор, но Гарри перебил его, подняв руку. – Да теперь уже неважно.
На пару минут в комнате повисла тишина. Каждый думал о своем. Гарри – о Джинни. Теперь, когда все закончилось, когда случайное наваждение исчезло, он вспоминал ее улыбку и ее голос с той же теплотой, что и раньше. Он обязательно пойдет к ней. Прямо сегодня. Отсюда. Вот только надо кое-что закончить.
- Может… это… вызвать кого? – вдруг неуверенно спросил аврор.
- Да, сейчас, я помогу тебе, - Гарри достал из рукава палочку. – Обливиэйт.